Летнее утро в Першино

Извечная истина «Кто рано встает, тому Бог подает» — про фотографов, на самом деле. Потому что если ты встал до рассвета и уехал в живописные места, без шедевральных снимков не останешься. Потому что утренний нежный свет — твой. И деликатное восходящее солнце, которое можно фотографировать хоть в фаз, хоть в профиль, и все получится прекрасно, — тоже твое. А главное — туман, сквозь который плывет свет, и который при смене ракурса и даже без его смены дает возможность сделать серию потрясных  снимков. Штучек пять — шесть, уж точно!

Почему не больше? Да потому что удовольствие не может быть вечным. Туман быстро рассеивается, солнце вступает в свои права, тени становятся резкими. Так что главное туманным утром — не зевать. Как бы ты из-а раннего подъема не недоспал.

В Першино мы бродили как ежики в тумане — даже краски чем-то напоминали знаменитый мультфильм. И выражение лиц у нас было таким, как тогда у ежика. Потому что невозможно не удивляться красоте этого мира. И невозможно этой красотой не поделиться — с вами. Приятного просмотра!

Храм в пионерском лагере

Я всегда недолюбливал новодельные храмы: нет в них того дыхания истории, что тянет тебя как магнит. Но когда увидел Царевиче-Алексиевский храм под Алексином, понял, что только что построенная церковь тоже может быть необыкновенной.

Он похож на ребенка, этот храм. И из-за небольших размеров, и из-за свежего теплого дерева стен, и из-за радостных, почти лубочных икон: я с трудом отыскал один-единственный нахмуренный лик. Храм и освещен в честь в честь отрока — царевича Алексея, расстрелянного вместе с сестрами-царевнами, царем и царицей.

Сложно представить себе более трагическую судьбу, чем у этого мальчика. Царевич был болен гемофилией — если он умудрялся пораниться, то кровь текла и текла, и этому не было конца. Он слабел, страдал от невыносимых болей, когда кровотечения были в суставы. Но, как и водится у детей, радовался по любому поводу.

Царственные супруги как могли скрывали нездоровье наследника престола, и, наверное, он долго нес бы свой крест, если бы не революция. Его жизнь оборвалась в подвале дома Ипатьева в Екатеринбурге в ночь с 16 на 17 июля 1918 года…

Храм в честь царевича Алексея был построен  на территории бывшего пионерского лагеря под городом Алексином, — ныне это Православный оздоровительный комплекс. Обязательно приезжайте полюбоваться. В нем есть что-то от детской комнаты в хорошем, любящем доме. Я думаю, царевич Алексей там, на небесах, молит Бога о нас. Когда стоишь под соснами в тишине, то почти слышишь его молитвы…

На Соборной горе Алексина

Старинный русский город Алексин стоит на крупной реке — Оке, славился когда-то своими рыбными промыслами. Народ тут жил не бедный, а потому первое каменное здание, которое строится на месте нового Алексина — большой Успенский собор. Это один из древнейших сохранившихся памятников церковной архитектуры в Тульской епархии. 

Разумеется, храму отдали лучшее место из возможных — на горе, с которой открываются живописные окские дали: выходишь со службы, и душа, и так уже воспарившая от молитвы, ликует от красоты окружающего мира. Скоро на горе поставили еще один храм, тоже Успенский, сейчас они рядом смотрят с холма, а гора давно уже именуется соборной. 

Я снимал в одном из этих храмов и не мог налюбоваться ни внешним его видом, ни внутренним убранством. При всей скромности отделки он не лишен торжественности и величия, а старые, часто растрескавшиеся иконы, тусклая позолота резьбы будто хранят в себе все белы и чаяния, с которыми молящиеся обращались к Богу. Нет, правда, чем древнее изображение или какая-то культовая вещь, тем большей энергетикой она обладает — таинственной, манящей, внушающей уважение и душевный трепет. 

С горы открываются такие виды, что дух захватывает. Я стоял здесь и думал: чего мы суетимся, бежим куда-то, боимся опоздать… Конечный пункт назначения у всех всегда один. Надо чаще вспоминать об этом.

Ода тульским подснежникам

ПОДСНЕЖНИК

Еще в ветвях гнезда не вили птицы,

И мокрым снегом сыплют облака,

А он уже успел наверх пробиться

Зеленой стрелкой нежного листка.

 

Сквозь льдинки — настоящий, не бумажный —

Просунулся, и сразу же — цвести…

Расти, первопроходец мой отважный,

Назло зиме и холоду — расти!

 

К нему метель ночная тянет лапы,

И ветер дует с четырех сторон…

Такой на вид и маленький, и слабый,

Какой на самом деле сильный он!

Блеск и нищета Белевской церкви

В кафедральном соборе Белевской епархии

Многочисленные храмы старинного города Белева постепенно встают из руин. Конечно, быстро возродить всю эту красоту невозможно, но сделано так много, что панорама русского города, где главное — колокольни и купола, уже не смотрится столь удручающе, как это было полтора десятка лет назад. И приезжать сюда одно удовольствие. Поскольку видишь отечественная история в этом городе вновь обрастает плотью и кровью.

В этом смысле дальше других белевских храмов продвинулся Свято-Троицкий собор, что не удивительно, поскольку он кафедральный. Внутри все вновь расписано, вызолочено, прибрано и производит впечатление бесконечного праздника, готовности к встрече с Богом. А к стенам белокаменного храма, который Википедия определяет как кладбищенскую церковь, жмутся могильные оградки и одинокие надгробные камни, будто людские души к своему пастырю. 

Первые сведения о деревянной Троицкой церкви в Белёве датированы 1543 годом, когда этот посадский храм был наделён землею князем Василием Васильевичем Белёвским. В 1782 году, во время екатерининской городской реформы, предусматривавшей перенос кладбищ за город, церковь была перестроена на новом месте в камне. Освящена 10 мая 1785 года.

В 1860 году храм был существенно переделан, была расширена трапезная, и в ней устроен придел Усекновения главы Иоанна Предтечи. 1873 и 1881 годах расписаны стены храма.

С 1929 по 1947 годы храм был закрыт для отправления богослужений.

29 сентября 2002 года здесь состоялась канонизация новомучеников Белёвских: священномученика Игнатия, епископа Бёлевского, преподобномучениц Макарии и Анфисы.

После учреждения 27 декабря 2011 года Белёвской епархии объявлен кафедральным собором.

Около храма находится могила оптинских монахов, которые после разорения Оптиной пустыни большевиками перебрались в Белёв. Это место особенно почитаемо прихожанами. И профессиональными фотографам: поснимать тут есть что.

Только марсохода не хватает…

В очередной раз оказавшись в Кондуках, я не перестаю удивляться, почему наши Романцевские горы до сих пор не облюбовали киношники. Пейзаж настолько необычный, неземной, фактурный, что так и просится на экран.

Я уже писал, что это место напоминает Марс, во всяком случае, как его описывают в научно-фантастических романах. А недавно увидел американский фильм «Марсианин», как один из астронавтов получил травму и был потерян экспедицией, ракета стартовала без него. Так сейчас я смотрел кругом с кондуковской горки, и думал: ну точно, точно здесь…

На киношном Марсе, правда, не было озер, а здесь они есть, но пока подо льдом, будто мертвые. Зато знаменитый здешний красный грунт, став мокрым от постепенно таящего снега, настолько сейчас красный, что жуть берет. Человеку с воображением в Кондуках не по себе, и я все время жду, когда же начнутся сообщения о случающихся здесь паранормальных явлениях… Впрочем, знаю когда. Как только на нашем местном Марсе организуют обещанную туристическую зону. Тогда и летающие тарелки начнут из озер вылетать, и люди во временных порталах блуждать, как ежики в тумане… За определенное вознаграждение я бы мог придумать тут много чего.  

Но, если честно, мне совсем не хочется, чтобы сюда толпами начали ездить. От людей только грязь. И разрушение ауры этого места.

Рассвет у церкви Михаила Архангела

О долине Красивой Мечи и таинственных культовых и природных памятниках не устают писать: блогеры, туристы, любопытные. Кажется, все пропитались тайнами этого места, кроме специалистов. А потому и домыслов — пруд пруди. Чего стоит версия, что церковь на самом деле таковой не является, это-де доменная печь. Потом уж ее в храм-то добрые люди переделали…

Может и так. Но люди злые трижды взрывали этот храм, да так и не смогли полностью разрушить. От церкви только стена откололась, притом на такие большие куски, что использовать кирпич не представлялось возможным. Храм Михаила Архангела настолько крепок, что не остается никаких сомнений в изначальном культовом предназначении здания. Наверное, в нем можно было бы пережить ядерную войну.

Но странностей тут все равно не мало. Это единственный храм, на который можно посмотреть сверху, не будучи птицей. Он не на самом высоком месте в округе, не на холме, на на его склоне. И если войти на вершину холма, церковь оказывается у твоих ног, что, вообще-то неправильно. Вероятно, у зодчих были резоны ставить храм именно так, а не иначе: строительство на склоне сложнее и дороже. Но что конкретно послужило причиной такого решения, могли бы сказать спецы, да им все не до того.

Расположение храма внизу долины, где на рассвете всегда курится туман, и солнце проходит сквозь него, будто рождаясь из пена морской, очень впечатляет. Есть в этом какое-то единство Бога с земным, а не главенство над ним. Да еще погост вокруг, понемногу растущий и сегодня, хотя деревень тут нет, и мегалиты неподалеку, самый большой из которых, Конь-камень, тоже пытались взорвать, и неописуемая красота этих мест — все дышит тайной. Здесь чувствуешь, что быть профессиональным фотографом явно недостаточно. Надо быть краеведом. А еще лучше — подвижником, способным восстановить разрушенное.

Скит у проезжей дороги

Бывая в Свято-Введенском мужском монастыре, всякий раз удивляюсь впечатлению чистоты и целостности этого святого места. Зимой, когда все покрыто белейшим сверкающим снегом, это особенно тешит душу. И не подумаешь никогда, что судьба обители не драматична даже, а трагична, иногда настолько, что лишь молитвами ее подвижников она могла восстать из пепла.

Поляки полностью ее сожгли когда-то, а всю братию перебили. Но самые большие разрушения принесли советские годы и Великая Отечественная война.

В сентябре 1921 года, согласно решению президиума Тульского губисполкома о ликвидации всех монастырей в Тульской губернии, Свято-Введенский Макарьевский Жабынский монастырь был упразднён, его храмы закрыты. Богослужения совершались лишь в приходской Введенской церкви, что возле кладбища.

С 1927 по 1941 годы на территории бывшего Жабынского монастыря размещался штаб 250-го стрелкового полка.

В декабре 1941 года Жабынь оказалась в зоне ведения активных боевых действий. На территории Жабыни находились позиции советских войск, а на другом берегу реки Оки немецкие позиции. С немецкой стороны по Жабыни вёлся яростный артиллерийский и миномётный обстрел. Он нанёс значительные разрушения строениям Жабынской пустыни. Были полностью разрушены колокольня, двухъярусная церковь и настоятельский корпус, сильно пострадали Введенский храм и братский корпус, в Знаменской церкви был разрушен купол, Макарьевский храм не пострадал.

С 1947 по 1975 годы в здании Макарьевского храма располагалась сельская школа, а после 1975 года до 80-х годов на территории Жабыни размещался пионерский лагерь, в здании Знаменского храма находилась столовая для детей.

В 1987 году Белёвский райисполком принял решение о строительстве в Жабыни базы отдыха. Была асфальтирована дорога к Жабыни. Но так как был поднят вопрос о том, что Жабынь является местом научных археологических исследований, а строительство базы отдыха приведёт к утрате памятников истории, то в январе 1991 года Белёвский райисполком отменил своё прежнее решение. А в марте 1991 года Тульский облисполком принял решение о передаче Жабынской Введенской Макариевской пустыни в пользование Тульской епархии.

Так и существует сегодня этот скит — разделенным на две части проезжей дорогой. И все равно радует сердце профессионального фотографа целостностью, единством. Вот пример для подражания и для страны нашей, и для любого грешного человека, ищущего путь к Богу.

Как поймать погоду

Зима в этом году очень даже неплоха — особенно в сравнении с зимами нескольких последних лет. Мы вроде как уже привыкли, что снег выпадает после Нового года, а тут он и лег вовремя, и морозы, хоть и не экстремальные, были, были. Но недостаток солнца ощущался все равно, и русской зимы по пушкинской формуле: «Мороз и солнце — день чудесный» так и не случилось. Светило показывалось иногда, но на такой короткий промежуток времени, что профессиональный фотограф в Туле не успевал доехать до места предполагаемых съемок. Так однажды мы целой компанией, стремясь использовать безоблачное небо и, казалось бы, всерьез рассветившееся солнышко, рванули в Поленово. Но с полдороги пришлось вернуться: облака снова заволокли небо, все стало невыразительно сероватым. Фотография — это же светопись, а коли света нет, то и писать нечем…

Так что эффективно съездить на пейзажную съемку удалось за всю зиму всего-то пару раз: в Кондуки (см. пост в моем блоге «Зима на Марсе«) и на Горячку.

Люблю я это место. Ехать недалеко и фактура для хорошей серии всегда есть. Пара от горячей заводской воды здесь образуется столько, что никогда не отличишь от натурального природного тумана. Иней, соответственно, регулярно висит. Рыбаки присутствуют — в кадре не пусто. Да и просто красота — и поснимать приятно и посмотреть.

На тихих берегах

Бытует мнение, что лучшее лекарство от депрессии — это морской прибой. Если в набегающую и уходящую волну смотреть неотрывно, печали тебя покинут. Лечение должно быть комплексным, то есть к созерцанию моря самое то добавить покачивание в гамаке и батончик «Баунти». Ну или, на худой конец, только что сорванный банан.

Но — стоп! Лекарство может состоять и из отечественных ингредиентов. Невероятный покой и просветление посещают тебя и у стоячей воды, если это вода огромного — глаз не охватит — озера Неро. Говорят, если ветер, здесь бывает довольно сильная волна, но  за неделю, которую прошлым летом мне довелось провести на берегах этого удивительного водоема, воздух ни разу не шевельнулся. Вода была настолько тихой, что ее покой распространялся на все, что рядом. Дремали деревья, трава, клевали носом рыбаки с удочками. Спуская затвор камеры, профессиональный фотограф — единственный, кто нарушал умиротворение. И этого так не хотелось делать — в смысле вносить диссонанс, что снимков получилось немного. Зато смотреть на них приятно. Будто ты и сейчас сидишь на берегу озера в Ростове Великом.

Обитатели Анастасова монастыря

Котейки, тут и там встречающиеся на территории Анастасова монастыря ухоженностью и упитанностью не отличаются. Будто, как и монахи, неустанно утруждают себя постом и молитвой.

Это почти дикие коты, подзаборные. Видно, что на довольствие здесь их не ставят. Хотя и не гонят прочь… Монахов понять можно, потому как, если котов холить да лелеять, много же их наберется. Окрестное население сразу перестанет топить котят в ведре с водой, а после каждого окота начнет приносить их в монастырь: помилосердствуйте, божьи люди.

Котам Анастасова монастыря приходится охотиться, благо помещение тут много и мышей, соответственно, тоже. И эта жизнь своим трудом вызывает уважение к каждой кошачьей особи. Вон они какие живописные — с характерами, со своим отношением к окружающему миру. Не налюбуешься.

В гостях у Бориса и Глеба

Фотографы, живущие в Ярославской области, по-настоящему счастливые люди. Столько красивейших исторических и архитектурных памятников в шаговой доступности — снимай не хочу. У нас в Туле и есть-то один Кремль, а у меня столько совершенно разных серий про него сделано. По Ярославской земле довелось попутешествовать только летом, а в другое время года, при другой погоде это были бы совсем другие виды. Ну да ничего, все впереди.

Сегодня я предлагаю вам серию снимков из Борисоглебского монастыря, который прекрасен. Никакого другого слова говорить не хочу. Величие и простота слились тут воедино, а здания настолько разные, что чувствуешь себя побывавшим в нескольких разных монастырях.

Поселок Борисоглебский раскинулся среди пойменных лугов в широкой излучине некогда судоходной реки Устье в 18 километрах к северу от Ростова Великого. В центре его на обширной возвышенности и стоит древний монастырь-крепость — Борисоглебский. За рекой со всех сторон подступают к поселку сосновые боры, частично закрывая собою монастырские строения. И только с севера, с расстояния полутора-двух километров, полностью открывается взору панорама всего ансамбля с  многочисленными островерхими шатровыми башнями и церковными маковицами.

Невозможность снять архитектурный ансамбль издалека — единственное, что огорчало. Но наиболее сильное впечатление монастырь производит как раз с близкого расстояния. Его внешний облик по мере обхода вокруг ансамбля разительно меняется. Западный, и особенно восточный фасады монастыря — это могучая крепость: поражают воображение суровая простота и неприступность стен и башен, они подавляют своей мощью и поражают колоссальным объемом работы, которую строители проделали при их возведении. Южный же и северный фасады, при наличии всех атрибутов крепостного сооружения, завораживают нас красотой и богатством декора, каменного «узорочья» надвратных церквей, галерей и даже башен.

На территорию монастыря можно пройти под двумя надвратными церквами: Сретенской — с севера и Сергиевской — с юга. Отсюда, от Сергиевской церкви, хорошо просматриваются почти все сооружения монастыря. Их немного, но они замечательны своей древностью, красотой пропорций и внешних форм, изяществом декоративной обработки фасадов. Облик ансамбля неповторим, я нигде подобного не видел. Не знаю, удалось ли мне передать его характер, но я старался. Приятного просмотра.

Рассвет в Кондуках

Романцевские горы у деревни Кондуки зимой хороши особенно. Образовавшиеся в результате многолетней открытой добычи бурого угля, Кондуки знамениты розоватым цветом грунта и уникальным рукотворным ландшафтом, за которые это месте часто сравнивают с красной планетой — Марсом. Но зимой, когда розовый грунт прикрыт вполне земным белым снегом, все это больше напоминает Швейцарию, как она выглядит на рекламной продукции, во всяком случае. Попадая сюда явно ощущаешь себя не в Тульской области, да и непонятно в какой стране. Чистота снега необыкновенная, а уж когда солнце начинает играть на склонах, в озерных провалах, на белых стволах вездесущих березок, хочется стать стрекозой, у которой глаза глядят на все 360 градусов — такая красота вокруг!

Думаю, в Кондуки надо съездить каждому обязательно, пока это место не окультурили, а планы такие, как я слышал, имеются.

Добраться сюда зимой, правда, совсем не просто, мы в этот раз «Ниву» в некоторых местах на себе несли. Но оно того стоит. Это даже по фотографиям видно. А когда на тебя действует магнетизм зимнего рассвета, чистейший морозный воздух и полная неизвестность, удастся ли добраться до асфальта, впечатлений масса, будто правда на Марс слетал. Профессиональный фотограф обречен на приключения.

Когда «Лебедь» вторит «Сысою»

Говорят, архитектура — это застывшая музыка. Если так, то архитектурный ансамбль Ростова Великого — это застывшая музыка симфонического оркестра. Я не шучу. Даже на снимках очевиден ритм, являющий себя то в арках торговых рядов, то в апофеозе куполов, очерченных алым закатом. 

Одна из достопримечательностей Ростова – звонница, построенная в 1682-1687 годах рядом с Успенским собором. И это уж музыка без всякой натяжки. Я специально сфотографировал место, где Иван Васильевич Бунша и Жорж Милославский «дозванивали» «Подмосковные вечера».

Звонница была знаменита своими 13-ю уникальными колоколами, каждый из которых имеет яркое имя, например 500-пудовый «Лебедь», 1000-пудовый «Полиелейный» или «Голодарь», звонивший во время Великого поста.

Среди колоколов был и весивший 2000 пудов колокол «Сысой», звон которого раздавался далеко за пределами города. Свое название он получил в память об отце митрополита Ионы, построившем звонницу. Только один язык «Сысоя» весил больше тонны.

Со строительства звонницы началась знаменитая колокольная традиция Ростова.

Здесь ходишь, смотришь, и музыка звучит в тебе от счастья, что ты принадлежишь к русскому народу, где такие одаренные рукастые мастера, которые с Божьей помощью, без современной тяжелой техники возвели это чудо чудное, диво дивное.